Анна Павлова Фильм
Валентин Серов. 913 какой оператор и регион. Сильфида Анны Павловой как визитная карточка Русского балета Дягилева 1909 года
Анна Павлова родилась в Петербурге, как свидетельствует метрика, в госпитале лейб-гвардии Преображенского полка на Кирочной улице, где служил её отец — Матвей Павлович Павлов[2]. По некоторым данным этот отставной солдат происходил из рода евпаторийских караимов, его настоящее имя было Шабетай Шамаш (Матвей)[3], а скончался он через несколько лет после рождения дочери и был погребён на Красненьком кладбище в Петербурге (там же впоследствии похоронили и его законную жену Любовь Фёдоровну Павлову, мать Анны). Слухи о возможном происхождении Анны Павловой от известного еврейского банкира, коммерции советника Лазаря Соломоновича Полякова документально не подтверждены, а её муж считал их легендой. Отчество «Павловна» появилось уже много позже как артистическое имя. Так, например, Фокин в письме к Павловой 1924 года использовал обращение Анна Павловна[4].
Годы учёбы[править | править код]
В детстве Анна вместе с матерью жила в Петербурге и в дачном посёлке Лигово, где у Павловых был деревянный дом. В детстве девочка попала на представление балета «Спящая красавица» и утвердилась в желании стать балериной, но изучать искусство балета начала в 10 лет после того, как была принята в училище.
Училась в Императорском театральном училище, где среди её педагогов были А. А. Облаков, Е. О. Вазем и П. А. Гердт. В 1899 году, после выпускного экзамена, была принята в труппу Мариинского театра[5].
Как во время учёбы, так и по её окончании уже на сцене Мариинского театра молодую танцовщицу называли Павлова 2-я, чтобы отличить её от другой более старшей, но впоследствии менее известной однофамилицы. Мариус Петипа в мемуарах упоминает педагога Е. П. Соколову, в классе усовершенствования которой в 1902—1904 годах «учились и г-жа Павлова 2-я, и Седова, и Трефилова, и сделали под ее руководством огромные успехи»[6]. В дневнике М. И. Петипа отзывался о Павловой как об ученице Е. П. Соколовой[7]. Павлова посещала Петипа для прохождения с ним сцен из балетов[8], обращалась за советами к балетмейстеру для совершенствования исполнения заглавной роли в «Жизели»[9][10] и при подготовке своей партии в «Корсаре»[11].
В Императорском театре[править | править код]
Минуя кордебалет, Павлова сразу же стала получать ответственные «афишные» партии в классических балетах. Её сценический дебют в качестве артистки Императорских театров состоялся 19 сентября 1899 года в «Тщетной предосторожности», где она исполнила па-де-труа со Стасей Белинской и Георгием Кякштом[12]. Вскоре последовали Зюльма в «Жизели», Диана в «Царе Кандавле», па-де-труа и Вариация Снега в «Камарго», Фея Кандид в «Спящей красавице».
Партнёрами Павловой выступали Михаил Обухов, Сергей Легат, Николай Легат. В самом начале творческой карьеры балерины одним из её партнёров был Михаил Фокин — их первое совместное выступление состоялось 29 декабря 1899 года в балете «Марко Бомба» и было закреплено успехом 10 сентября 1900 года в «Пробуждении Флоры»[12][13].
В следующие сезоны среди новых партий Павловой были па-д’эсклав, па-де-труа и Гюльнара в «Корсаре», Принцесса Флорина в «Спящей красавице», па-де-труа в «Пахите» (все — 1901), Жуанита в «Дон-Кихоте» (1902). В 1902 году получила свою первую балеринскую партию, исполнив роль Никии в «Баядерке». Затем последовали Жизель в «Жизели» и Рамзея в «Дочери фараона» (1903), Пахита в «Пахите» и Медора в «Корсаре» (1904), Китри в «Дон-Кихоте» (1905), Аспиччия в «Дочери фараона» (1906), Одетта и Одиллия в «Лебедином озере» и Низия в «Царе Кандавле» (1909). Кроме классических партий, Павлова также любила выступать в хара́ктерных танцах: в её репертуаре были Панадерос в «Раймонде» (1906), Фанданго в «Кармен» (1908), Уральская плясовая в «Коньке-Горбунке».
Став одной из ведущих танцовщиц труппы, в 1906 году Павлова получила звание балерины и блистала среди лучших исполнительниц петербургской балетной сцены начала XX века, таких как Кшесинская, Преображенская, Карсавина, но в интервью 2 мая 1907 года на вопрос «Кого вы считаете лучшей из нынешних балерин?» М. И. Петипа ответил: «Выделить я никого не берусь. У Павловой 2-й свои достоинства, у Преображенской другие и т. д. »[14]. Большое влияние на исполнительскую манеру Анны Павловой оказала совместная работа с балетмейстерами Александром Горским и особенно Михаилом Фокиным.
Сотрудничество с Михаилом Фокиным[править | править код]
Анна Павлова в миниатюре «Лебедь», поставленной для неё Михаилом ФокинымВ театральном училище Фокин учился на курс старше Павловой. Одна из первых постановок Фокина, пятая по счёту — дивертисмент «Виноградная лоза» на музыку А. Г. Рубинштейна, в которой начинающий балетмейстер танцевал па-де-де с Павловой, была удостоена поощрительной похвалы в записке Мариуса Петипа[15]. В балете «Эвника» Фокин для Павловой в роли Актеи поставил «Танец семи покрывал»[16]. В своих воспоминаниях о создании балета «Египетские ночи» Фокин описал историю «Танца со змеёй», поставленного для Павловой с живым гадом[17].
22 января 1907 года на благотворительном вечере в Мариинском театре Анна Павлова впервые исполнила поставленную для неё М. Фокиным хореографическую миниатюру «Лебедь» (несколько лет спустя распространилось название «Умирающий лебедь»)[18], ставшую впоследствии одним из символов русского балета XX века[5]. В. М. Красовская цитировала слова одной из первый рецензий: «Если можно балерине на сцене подражать движениям благороднейшей из птиц, то это достигнуто: перед вами лебедь»[18].
В 1909 году Фокин предполагал, что роль Хлои в несостоявшейся петербургской постановке балета «Дафнис и Хлоя» будет исполнять Павлова[19]. В 1913 году в Берлине после ухода из антрепризы Дягилева для труппы Анны Павловой Михаил Фокин создал два балета: «Прелюды» на музыку одноимённой симфонической поэмы Ференца Листа[20] и «Семь дочерей горного короля» на музыку Александра Спендиарова[21][22].
Участие Павловой в премьерных постановках Фокина[23]:
- 1906 — 8 апреля, дивертисмент «Виноградная лоза», Царица виноградных вин[24] (или Дух виноградной лозы[25]).
- 1907 — 10 февраля, Актея в «Эвнике» и Сильфида в «Шопениане» (главная партия в 1-й редакции). 25 ноября главная партия Армиды в «Павильоне Армиды». 22 декабря миниатюра-монолог «Лебедь».
- 1908 — 16 января, маскарад «Ночь Терпсихоры». 8 марта главная партия Вереники в «Египетских ночах»[К 1], «Балет под музыку Шопена» (2-я редакция «Шопенианы»).
- 1909 — 19 мая, Армида («Павильон Армиды»); Адажио и Вариации в па-де-де («Пир»). 2 июня, «Сильфиды» (2-я редакция «Шопенианы» с Седьмым вальсом) и Таор в «Клеопатре» (2-я редакция «Египетских ночей»), Русский балет Дягилева, Париж.
- 1913 — 31 марта, «Семь дочерей горного короля», Труппа Павловой, Берлин.
В Русских сезонах Дягилева[править | править код]
Павлова танцевала партию Армиды в премьерном спектакле «Павильон Армиды» 19 мая 1909 года в «Русских сезонах» Сергея Дягилева в Париже[26][27], а 2 июня выступала на парижских премьерах балетов «Сильфиды» и «Клеопатра» (название 2-й редакции «Египетских ночей»)[27]. В воспоминаниях о дягилевском сезоне 1909 года С. Л. Григорьев писал: «Анна Павлова была на высоте. Она воплощала саму сущность романтического, воздушного, неземного, была олицетворением сильфиды, и если Нижинского сопоставляли с Вестрисом, то Павлову — с Марией Тальони»[28]. Участие в антрепризе Дягилева положило начало мировой известности балерины[5]. Так, присутствовавший на выступлениях Павловой директор Метрополитен-оперы Отто Кан[en] подписал с ней месячный контракт[29]. Афиша работы В. Серова с замершей в арабеске Павловой стала одной из эмблем «Русских сезонов».
После первого Русского сезона в Париже А. П. Павлова, М. М. Фокин, В. Ф. Нижинский и С. Л. Григорьев были удостоены степени командора Ордена Академических пальм[30].
По различным причинам Павлова ушла из труппы Дягилева, но согласилась исполнить заглавную роль в «Жизели» на гастролях Русского балета в Лондоне. Об этом выступлении в октябре 1911 года С. Л. Григорьев писал следующее: «В последние годы Павлова появлялась на крупных музыкальных площадках по большей части в концертных номерах, и все ждали увидеть великую артистку в достойной её роли. Публика не разочаровалась. Было трудно определить, в котором из актов она лучше. В первом проявился её огромный драматический дар, во втором — бесподобное слияние с музыкой. С какой звук. Это было редчайшее сочетание, обусловившее огромный успех. Главную мужскую роль великолепно исполнил Нижинский. Благодаря искусству этих двух мастеров „Жизель“ прочно вошла в наш репертуар»[31].
Гастроли[править | править код]
В 1907 году Анна Павлова и Адольф Больм возглавили небольшую труппу из 20 артистов для гастролей за границей, в которую в частности вошли Э. И. Вилль, М. Н. Горшкова, И. С. Неслуховская, Е. Д. Полякова, Е. П. Эдуардова, И. Н. Кусов, А. Н. Обухов, А. В. Ширяев. Первые гастроли прошли в городах Европы весной 1908 года. Тогда партнёром Павловой выступал Больм. В репертуар вошли балеты «Жизель», «Пахита», «Волшебная флейта», «Привал кавалерии», второй акт «Лебединого озера» и дивертисмент. Партнёр — Больм[32]. Ф. В. Лопухов вошёл в состав труппы не без протекции А. В. Ширяева и напоминал, что эти гастроли начались до организации Русских сезонов А. Н. Бенуа и С. П. Дягилева, а репертуар состоял из балетов «Тщетная предосторожность», «Очарованный лес» и номеров дивертисмента[33].
На гастролях других годов Павлова выступала с разными партнёрами. Танец «Вакханалия» из балета «Времена года» Глазунова с Михаилом Мордкиным обрёл мировую известность[34]. Павлова гастролировала во многих странах мира вместе со своей собственной труппой, имела огромный концертный репертуар и напряжённый график выступлений. С 1909 года Павлова начала сочинять собственные лирические миниатюры, вдохновлённые «Лебедем» Фокина. Гастроли способствовали созданию балериной собственного жанра, который Ю. Д. Беляев назвал «хореографической мелодекламацией»[35]. К таким номерам относятся «Стрекоза» на музыку Крейслера, «Бабочка» на музыку Дриго, «Ночь», «Калифорнийский мак». В 1910-х годах возвращение на родину уже могло расцениваться как «русские гастроли». Последнее выступление балерины в Мариинском театре состоялось в 1913 году, а в России — в 1914 году: 31 мая в Петербурге, 3 июня в Москве, 7 июня в Павловском вокзале[36], когда своим партнёром Павлова избрала А. Н. Обухова[37]. С началом Первой мировой войны обосновалась в Англии и в Россию больше не возвращалась.
В 1921—1925 годах организатором гастролей Анны Павловой в США был американский импресарио российского происхождения Соломон Юрок. В 1921 году Анна Павлова также выступала в Индии, завоевав внимание публики в Дели, Бомбее и Калькутте[38]. Имя Павловой ещё при жизни балерины стало легендарным[5].
- 1929 — Австралия[43]
В 1925 году Анна Павлова посетила школу Ольги Преображенской и для участия в гала-концерте 8 июня 1925 года во дворце Трокадеро отобрала среди учениц Ирину Гржебину, Нину Тихонову, Нину Юшкевич. Дебют у Анны Павловой самой юной из воспитанниц Преображенской — Тамары Тумановой — стал тогда для подающей большие надежды танцовщицы путёвкой в жизнь[3].
Смерть[править | править код]
Крематорий Голдерс-Грин. Урна с прахом А. Павловой.Желание вернуться на родину не было осуществлено — Анна Павлова скончалась во время гастролей в Гааге 23 января 1931 года от гнойного плеврита (простудилась после репетиции в холодном и неотапливаемом зале). Согласно биографам, перед смертью балерина произнесла: «Приготовьте мой костюм лебедя!». Урна с прахом Анны Павловой находится в закрытом колумбарии крематория Голдерс-Грин в Лондоне. Рядом с ней покоится прах её гражданского мужа и импресарио Виктора Дандре.
Павлову сожгли, и рассказывают, что пепла было так много, что он не уместился в урну и его предложили присутствующим, которые завернули остатки в газетную бумагу и унесли.Отзывы современников[править | править код]
В. Я. Светлов присутствовал на первом появлении воспитанницы Павловой перед публикой на сцене Михайловского театра и поставил воздушной и эфемерной, хрупкой и изящной, как севрская статуэтка, молодой дриаде «с наивным личиком южной испанки», в аттитюдах и позах которой «чувствовалось что-то классическое», высший балл: двенадцать, тут же прибавив плюс. Уже тогда критик писал, что нечто давало возможность «предугадывать в этой хрупкой танцовщице будущую большую артистку»[46].
Павлова была одарена «редкой тайной нарушать законы земного тяготения и с необычайной лёгкостью порхать в воздухе», общее же впечатление от классических танцев артистки — обаятельность[47]. Не распространяясь о незначительных и мелких недочётах в не совсем отчётливо исполненных пируэтах разных ролей, Светлов о Павловой в «Баядерке» писал следующее: «Это — сама муза Терпсихора, воплотившаяся в лице нашей молодой танцовщицы. Каждый её танец, каждый костюм, каждая линия её поз, каждое её движение и каждая остановка — шедевры лёгкости, красоты и скульптурной пластики; я уже говорил о её элевации, воздушности и полётах — всё это вне конкурса. Мимика её в этом балете полна настроения и выразительности. В её игре и танцах — несомненный feu sacré [священный огонь], та священная искра искусства, которая согревает и освещает произведение настоящего художника. В ней есть что-то своё, оригинальное, её одной принадлежащее, и полное отсутствие рутины, банальщины и шаблона». Первый же выход Павловой в «Баядерке» на сцене Мариинского театра был удостоен «бурных и восторженных оваций»[48].
Тамара Карсавина высказывалась о невозможности сравнения двух великих танцовщиц — Матильды Кшесинской и Анны Павловой — в «священном» балете «Баядерка»: «Лишь настоящие балерины допускались к исполнению заглавной роли. <…> Обе они были несравненны и вместе с тем несравнимы друг с другом, настолько разнились они по своему дарованию. В то время как сила Кшесинской заключалась в драматичности исполнения сцены, где она гибнет от руки соперницы, Павлова в акте теней поражала своей воздушностью — плоти в ней казалось не более, чем в снежинке»[49].
По мнению Ф. В. Лопухова, Анна Павлова была кумиром и балетным идеалом как старшего, так и младшего поколений: «Она и в самом деле стояла первой в списке мастеров русского балета»[50]. В своих воспоминаниях балетмейстер попытался опровергнуть ранее разделяемое им распространённое мнение «будто Павлова — артистка тальониевского типа», причисляя балерину не к наследницам французского романтизма 30-х годов XIX века, а скорее к представительницам русской романтики, расценивая её как зачинательницу балетной романтики XX века[50]. Ф. В. Лопухов писал: «У неё был мягкий, хотя и не очень большой прыжок. Павловские développés, арабески и аттитюды прекрасны по форме. Она не злоупотребляла вращениями, но делала все пируэты и вращения, вплоть до фуэте, окрашивая их русской романтикой и лирикой. Внешний облик Павловой не имел ничего общего со славянским, но её лицо скорее напоминало еврейку. А душа Павловой была славянская»[51]. Согласно Лопухову, напрасно балерину отождествляют с «Умирающим лебедем», так как «Павлова воспевала радость больше, чем горе; тема счастья, а не страдания, была её главной темой»[51].